Борисов Степан Ильич

Жаворонков А.К. об учителе

Рукописи не горят.

Неоконченная рукопись Андрея Константиновича Жаворонкова.

Нравственное богатство народа наглядно исчисляется памятниками деяний на общее благо, памятями деятелей, внесших наибольшее количество добра в свое общество. С этими памятниками и памятями срастается нравственное чувство народа. Они – его питательная почва. В них его корни; оторвите его от них – оно завянет как скошенная трава. Они питают не народное самомнение, а мысль об ответственности потомков перед великими предками, ибо нравственное чувство есть чувство долга.

(Василий Ключевский «Исторические портреты»)

Смена поколений называется историческим процессом, в котором связующим звеном во все времена были и есть весталки, волхвы и учителя. Вспомним А.С. Пушкина: «Волхвы не боятся могучих владык, а княжеский дар им не нужен; Правдив и свободен их вещий язык и с волей небесною дружен». Назначение их – передать обычаи и обряды, традиции, историю, сохранять народное самосознание, религию.

Народ без своих обрядов и обычаев, без религии – манекен, стадо баранов, бегущих к пропасти, обгоняя друг друга, делая свою жизнь жестокой, без перспективы, где господствуют терроризм, ужасы тысяч и тысяч людей.

К.Д. Ушинский говорил об учителе: «Он чувствует себя живым звеном между прошедшим и будущим, могучим ратоборцем истины и добра и сознает, что его дело, скромное по наружности, — одно из величайших дел истории, что на этом деле зиждутся царства и им живут целые поколения».

Деятельность учителя выше министра, выше любого полководца. Если победа достигается мечом, то в историю она входит пером, которое оттачивает школьный учитель.

Своим учителям были обязаны: Александр Македонский – Аристотелю, Пётр I – Никите Зотову, Александр II – Жуковскому, В.И. Ленин – Калашникову, могила которого находится на одном из кладбищ Смоленска. Е.Н. Клетнова – А.А. Зеленскому, учителю Алфёровской семинарии. Но где их могилы, последних двух? Никто не знает.

Мы ленивы и не любопытны. Мы – Иваны, не помнящие своего родства.

Впервые я увидел Степана Ильича, когда мне было 7 лет. Он тогда учительствовал в Третьяковской школе, обучал трёх моих старших братьев: Петра, Николая, Ивана.

Войдя в избу, он перекрестился, сказав: «Мир сему дому».

Бабушка накрыла стол праздничной скатертью – клеёнкой, изготовленной по случаю 300-летия дома Романовых, где были изображены лики всех русских царей. Подарена была, как говорила бабушка, Клетновой, которая вела археологические раскопки около Малого Алферова в урочище «Кладище» в 1911 г. и останавливалась, как я понял, в её избе.

Степан Ильич был широкоплеч, среднего роста, русый. Он зашёл по двум вопросам: сообщить и передать письмо от Петра, который написал ему из-под Харькова, где он находился в колонии Макаренко около Куряжа. Вместе с письмом была его фотография, снятая с товарищем. Товарищем был А.Т. Твардовский. Эту фотографию я видел в одном издании, но без брата.

Через много лет, в 1940-м, брат рассказывал, как он с Твардовским бродил по Кавказу и Крыму, о переписке с ним.

Вот одно «белое пятно» в биографии А.Т. Твардовского.

В жизни бывают странные совпадения. В 1956 г. Твардовский баллотировался по Коптевскому избирательному округу в депутаты Верховного Совета РСФСР. Получалась оказия. Твардовский опаздывал на встречу с избирателями более, чем на час. Народ в клубе им.Петра Алексеева заволновался. Когда он поднялся на трибуну, то объяснил эту оказию тем, что в районе м.Сокол оказалось два Коптева. Вот причина опоздания.

(На этом рукопись обрывается).

А.Жаворонков
Малое Алферово, 1995 г.

---